Четверг
28.03.2024
19:33
Форма входа
Категории раздела
ВЛАДИМИР ВЫСОЦКИЙ [32]
В творчестве Е. Воробьевой отдельная тема посвящена философскому и психологическому переосмыслению личности и творчества Владимира Высоцкого. Многие ее произведения являются откликом или отражением его гениальных строк.
ПЕТР ВЕЛИКИЙ [2]
В данном разделе представлена поэма "Отец и сын". Всего лишь взгляд на последнюю встречу Петра I и цесаревича Алексея.
Сказки [6]
Зарисовки [7]
ЛЕТОПИСИ АРВАНДЫ [10]
НИККОЛО ПАГАНИНИ [2]
В данном разделе будет помещен текст поэмы-повести, которая может быть основой рок-оперы: "Сожженная дорога Никколо Паганини"
СЕРЫЙ КРЕСТ [2]
ЭЛЬФЫ МЕГАПОЛИСА [1]
ЛОВЕЦ ДУШ [1]
ВЫБОР ЧАРОДЕЯ [1]
МИРУ ОТДАННЫЙ ТАЛАНТ [1]
ПАМЯТЬ ДУШИ [1]
Произведения друзей [1]
ВРЕМЕНА ЖИЗНИ [2]
Поиск
Календарь
«  Октябрь 2009  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
   1234
567891011
12131415161718
19202122232425
262728293031
Архив записей

Произведения автора

Главная » 2009 » Октябрь » 26 » ЛЕТОПИСИ АРВАНДЫ глава 2. ПОГОНЯ (окончание)
19:55
ЛЕТОПИСИ АРВАНДЫ глава 2. ПОГОНЯ (окончание)

 
 
Все стихло… Королева, плача, к себе прижала малышей,

Но зная, что нельзя иначе, вслух им сказала поскорей:

«Мой Птерис, мой малыш веселый, Евгения, малютка – путь

Нам предстоит пройти тяжелый – сейчас вам нужно отдохнуть»…

И их обоих убаюкав, взглянула в темноту с тоской…

Но вздрогнула через минуту, почувствовав листву рукой –

К ней прижимались два побега – кудрявый папортник и мирт[1]

И сердце сжалось, боль изведав, стал ненавистен этот мир…

Но Алламанда и Лелия, целуя, утешали мать –

Что Морину вовек отныне детей средь леса не сыскать.

 

И королева понемногу пришла в себя, велев тотчас

Немедля тронуться в дорогу, взглянув назад в последний раз…

Карета понеслась стрелою, три всадника за ней верхом –

В их душах горе вместе с болью сплетались в злой, колючий ком…

Без отдыха скакали, все же решили к ночи отдохнуть –

Разбили лагерь осторожно, чтоб утром продолжать свой путь.

Поели молча и уснули… Вдруг Тамаринд услышал шум –

Вдали как будто грохот бури – как эхо его мрачных дум.

Во тьму вгляделся напряженно и уловил движенье, блик…

Иль лунный свет дрожит неровно?.. Тут звук его ушей достиг:

«Скорей бегите – то погоня! И мы не сможем помешать,

На крыльях бури мчится Морин, за ним – безликой злобы рать!»

Тень отступила в зыбкий сумрак…Принц разбудил своих родных,

И вдруг увидел в свете лунном – лес сдвинул плотные ряды!

Закрыл собою от погони! Надолго ли?.. Рванув в галоп,

Во тьме ночной летели кони, стремясь вперед – за горизонт…

А сзади нарастало эхо – шум битвы на границе тьмы…

Раскаты бешенного смеха все ближе, явственней слышны…

И Тамаринд не удержался – вглядевшись пристальней во тьму,

Он, повернув коня, помчался навстречу мраку и врагу…

От сгустка черной ночи мглистой вдруг, рассекая темноту,

Огромный Ворон отделился, нацелясь в принца на лету –

Сбив Тамаринда наземь, Ворон терзал свирепо его плоть…

И крик раздался, боли полон: «О брат мой! Брат! Спаси Господь!»

Покинув на ходу карету, к нему бежит его сестра –

И братья уже близко где-то…Но сзади! Мгла, как нож, остра!

Он понял – их затянет вместе, им не спастись от черноты!

И крикнул в страхе Эдельвейсу: «Бегите прочь! Спасайтесь! Ты…»

Пресекся голос… В то мгновенье с ним рядом появилась Тень –

И Ворон с громким злым шипеньем ослабил хватку… Принц теперь

Стоял… И только пятка крови виднелись на плечах, руках –

В бессильном крике дикой боли застыла пена на губах…

Себя не помня, Алламанда, схватив свой маленький кинжал,

Вонзила в Ворона… от раны он пал на землю, клюв разжав…

И снова Тень его накрыла – но Ворон в тот же миг исчез,

А вместе с ним и злая сила покинула на время лес…

Обвив руками шею брата, слезами омывая кровь,

Рыдала горько Алламанда, шепча молитву вновь и вновь…

Из лунных искр Тень появилась, и все услышали слова:

«Останьтесь здесь на нашу милость – принц жив, но лишь едва-едва…

Смогли мы задержать немного то зло, что чародей привел…

Но, Эрика – скорей в дорогу! Ты скоро встретишь ветер гор…»

Зашелестев летящим эхом, смолк голос, канув в тишину –

Прощальный взгляд несмелым ветром порвал в душе еще струну…

Вновь королева гладит, плача, тугую зелень и кору –

И лепестки, что солнца ярче, лиана распахнет к утру…[2]

На целый век в объятьях горьких брат и сестра переплелись –

И свет надежды слабый, тонкий им сохранит цветенье – жизнь…

 

Мрачнее тучи оба принца, в беспамятстве сестра и мать…

Но не дано им возвратиться – лишь боль потерь дано узнать.

Лелия первая очнулась – мать обняла, приникнув к ней,

К щеке губами прикоснулась, отдав ей свет души своей…

И Эрика глаза открыла, дочь старшую прижав к груди,

И всю дорогу вновь молила: «О Боже Правый, помоги!»

…Весь день в пути без остановок провел печальный караван,

Пока луч света тих и тонок не скрылся среди серых скал –

Лес расступился… На равнине, что простиралась вдалеке

Вставали горы… Там поныне свет тонет в облачной реке…

Вновь путники разбили лагерь, коней уставших распрягли,

Их отпустив пастись в овраге, поужинали и легли.

Вокруг всю ночь спокойно было – шумел листвою рядом лес,

В горах далеких эхо выло, и слышался хрустальный плеск…

Перед рассветом в лесной чаще послышался далекий вой…

Из мрака Тень шагнула к спящим в предчувствии напасти злой –

Проснулся Дерен и услышал: «Скорее, принц, седлай коней!

Колдун с минутой каждой ближе – в дорогу, в горы побыстрей!

Той ночью растерял он силы, и войско мы его смели –

Но не берет его могила, в нем память проклятой земли…

Спешите! Долго мы не сможем смирять его звериный бег…»

И Дерен вслушался тревожно как воет зверь – не человек…

Он брата разбудил, с оврага привел коней, готовясь в путь,

Проснулись все… А вой уж рядом – змеей вползает в душу жуть…

Вновь кони понеслись стрелою… Сомкнулся лес перед врагом –

Шум битвы нарастал волною…Но Морин рвался напролом –

И вот уже огромным Волком он настигает караван,

Коню вцепился прямо в глотку, и тот упал от страшных ран…

На землю пав, поднялся Дерен, Волк тут же бросился вперед –

Нацелившись на горло, верно, но принц клинком ударил влет…

Из раны капли черной крови по лезвию клинка текли,

Волк взвыл от злобы и от боли, в плечо вонзив свои клыки –

Кровь Дерена взвилась фонтаном, он зашатался… Тут же Волк

Поближе к горлу, рядом с раной вцепился… И упал на бок!

А Эдельвейс от черной крови свой меч обтер о шерсть врага,

На брата посмотрел с любовью – во взгляде пряталась тоска…

Раздался стон – и королева в глубоком горе замерла,

Глядя на зарево рассвета, принять потерю не могла…

Из тени леса долетело: «В дорогу! Время больше нет –

Колдун сейчас следы развеет, но вновь придет… Уже рассвет –

Мы спрячем Дерена – Спешите!» Но сына своего обняв,

Стояла Эрика… Вдруг листья зашелестели, свет застлав –

Она почувствовала снова рукой шершавую кору,

Цветы, как бабочки, готовы расправить крылья на ветру…[3]

 

Под тенью леса, на равнине, как белый призрачный костер,

Остался Дерен здесь отныне – один, без братьев и сестер.

Лелия с Эдельвейсом вскоре в карету усадили мать

И рядом сели, чтобы в горе им вместе счастье вспоминать…

Промчался день, но резвы кони неслись вперед во весь опор –

Закат погас на небосклоне, разлившись по вершинам гор…

И вот у самого подножья карета завершает путь,

Все вышли тихо, осторожно, чтобы немного отдохнуть.

Сказала Эрика вознице: «Ты здесь останься и жди нас…

А если что-нибудь случиться, то к королю спеши тотчас…

Теперь – прощай, под лунным светом откроется тропа наверх,

Быть может, там найдем ответы, которые спасут нас всех…»

Как птица, в призрачном сиянье взлетела тонкая рука,

А принц с принцессой на прощанье поцеловали старика…

Заплакал кучер и промолвил: «Я больше не увижу вас,

Ступайте с миром… Пусть любовью Бог заслонит в смертельный час!»

 

Старик печально долгим взглядом смотрел во след им, скрыв укор

Судьбе… Но с путниками рядом вдруг вспыхнуло сиянье гор!..

И в этом сказочном сиянье возникли Дети этих скал –

Теней прекрасный изваянья, их род людской вовек не знал…

И кучер вспомнил лишь отрывки преданий старых – Духи гор…

Для глаз людских они сокрыты, спускаясь с ветром в земной дол.

Она не знают злобы, страсти – и древних истин красота

Хранит их ум от жажды власти, им чужда мира суета.

Но Духи гор среди живущих с истока мира ищут тех,

Кто смотрит вдаль времен грядущих, и не пускает в душу грех…

Кто сохраняет непорочным свет неба, что с рожденья дан –

И только им, как звезды ночью, дается Вдохновенья дар…

Их лица Эрике казались прекрасными, как свет зари,

В их окружении терялись печаль и боль, тоска земли…

Их кавалькада поднималась всю ночь… В звенящей тишине

Лишь эхо ветра раздавалось, и лунный свет сиял во тьме.

Внезапно в предрассветный сумрак ворвался крыльев шум и рык,

Рев эхо подхватило гулко – и на тропинке Барс возник!

Не ирбис[4]– черный и огромный, сверкает ненавистью взгляд!

А небо скрыто тучей черной – стервятники! Скорей назад!

Но тут же белыми орлами ввысь взмыли Духи серых скал,

Своими сильными крылами сметая вражьей силы шквал!

А черный Барс все ближе, ближе! И Эдельвейс схватил свой меч –

Враг пригибается пониже, чтоб силы для прыжка сберечь –

И прыгнул… Застонав, Лелия, упала скошенным цветком,

Из горла кровь фонтаном била…Казалось – это страшный сон!

Меч принца только поцарапал, слегка задел врага, и Барс

Опять припал в прыжке на лапы, с них не сводя горящих глаз.

Но Эдельвейс ударил первым – и Барс взревел, когда металл

Вонзился в сердце, метко, верно, и наземь в тот же миг упал…

 

Принц обернулся – мать сидела, прижав к груди его сестру,

Она от горя побелела, дрожала, словно на ветру…

Вдруг Эрика вскочила – крикнуть хотела сыну: «Берегись!..»

Но не успела… С воем диким Барс прыгнул, скинув его вниз!

И Эдельвейс, собрав все силы, в скалу вцепился и повис

Над страшной пропастью – могилой! Как на ветру осенний лист…

И Эрика метнулась к сыну, еще не видя страшных ран,

Что жизнь его наполовину свели в заоблачный туман –

Она втащила Эдельвейса наверх… И он закрыл глаза,

Успев ей вместе с ветра песней последнее «Прощай…» сказать.

Когда в беспамятстве от горя, она, шатаясь, поднялась –

В лицо смотрел ей злобно Морин, сказав: «Здесь всюду моя власть!

Ты думала в горах укрыться?! Но нет спасенья от меня –

Ты в Арвадею возвратишься, разделишь участь короля!

Сгорите вместе вы! Так славно мое правленье началось –

Мой враг повержен самый главный…» - «Он не увидит моих слез!» -

Сказала Эрика и встала на самый-самый край скалы…

В отчаянье не увидала, что возвращаются орлы –

Они увидели, как гордо она шагнула в никуда…

И тяжким эхом взвыли горы, скрывая тайну навсегда.

С досадой Морин огляделся, решив с собою унести

Тела Лели с Эдельвейсом – но не нашел их… Лишь цветы…

Звездою загорелся яркой прекрасный белый эдельвейс,

Лелия тут же, вместе с братом, цветет, как радостная весть.[5]

А рядом Духи гор стояли – и Морин отступил назад,

На миг колдун в испуге замер, увидев их далекий взгляд:

«Последний раз ты торжествуешь, сто лет пройдет – и ты умрешь,

Судьбы своей ты не минуешь, предсказанную смерть найдешь!»

«Посмотрим!!!» - злобно крикнул Морин и Вороном он взвился ввысь –

В небесном призрачном просторе проклятья вдаль ветров неслись…

А у подножия, в предгорье, где Эрика упала вниз,

Разлился вереск дивным морем, лиловым отблеском зарниц… [6]

 



[1] Птерис (Pteris – семейство птерисовые, растение рода папоротников. Легенда гласит, что папоротник цветет один раз в году, в ночь на Ивана Купалу (7 июля), цветет всего один миг, сорвать его очень трудно, потому что, нечистая сила всячески запугивает. Зато сорвавший цвет папоротника  и сохраняющий его на себе получает дар прозорливости и может понимать язык животных. Чтобы сорвать цветок, нужно разостлать около растения священную скатерть (употреблявшуюся на святой неделе), очертить вокруг себя круг освященным ножом, окропить папоротник святой водой и молиться, сорвав цветок, нужно бежать, не оглядываясь).

 

Евгения (Eugenia – семейство миртовые, мирт, вечнозеленый кустарник).

 

[2] Тамаринд (Tamarindus indica L. – семейство бобовые, крупное вечнозеленое дерево с раскидистой кроной, светло-зелеными листьями и розовыми или желтыми цветами с красными полосками).

  Алламанда (Allamanda – семейство кутровые, лиана с блестящими зелеными листьями и желто-золотыми цветами).

 

[3]Дерен (Cynoxylon florida, семейство дереновые, небольшое листопадное дерево с красивыми белыми цветами, похожими на бабочек, обычно растет один).

 

[4]Ирбис - Снежный барс (Uncia uncia, Snow leopard - житель гор Алтая, Памира, Тянь-Шаня, Тибета, Гималаев и высокогорий Монголии. Среди крупных кошачьих ирбис - единственный постоянный обитатель высокогорий, олицетворяет собой величественный, загадочный и суровый мир гор.)

[5] Эдельвейс (Leontopodium alpinum – греч. «стопа льва», горный, скальный цветок серебристо-белого цвета. Легенда гласит, что мужчина, сумевший дотянуться до эдельвейса, обретет мужество, а сердце девушки, которой он принесет цветок, будет принадлежать ему навеки).

  Лелия (Laelia – семейство орхидные, горный, скальный цветок, нежно сиреневый или розовый с яркой сердцевиной).

 

[6]Эрика (Erica – вереск. Старинная шотландская легенда гласит, что скромный вереск был единственным, кто по просьбе Бога согласился расти на голых, продуваемых ветрами склонах холмов. За это Господь наградил его повышенной выносливовстью, непритязательностью и естесивенным очарованием, а также ароматом и качеством медоноса).

 

 

Категория: ЛЕТОПИСИ АРВАНДЫ | Просмотров: 1228 | Добавил: elenavorobiova | Рейтинг: 3.0/2
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *: